Лига историков

Наконец, очень тяжело европейцу понять принцип функционирования китайской армии. В родной Европе всё было достаточно просто - применялся сначала общинно-полисный принцип комплектования и управления армией (условно - городское организованное в фалангу ополчение, руководимое родовой или олигархической элитой), затем феодальный (феодал с ближним кругом являются одновременно руководством и ядром армии, поддерживаемые сельским ополчением), затем - наёмнический и, наконец, государственный. Но кто воевал в Китае? Кто руководил китайскими армиями? В какую форму организации были облечены китайские армии? По каким принципам они воевали? Всё это ускользает от массового читателя.

Существует большая проблема в восприятии Китая в том смысле, что он кажется каким-то одинаковым на протяжении всей своей истории. Этот стереотип настолько прочно укоренился в массовом сознании, что до сих пор многие публицисты ретранслируют миф о династическом круге. Я уже неоднократно упоминал об этом, но не лишним будет повторить вновь, что подобная ошибка является следствием буквального понимания китайской культурной парадигмы. С древнейших времён в традиционном Китае предполагалось, что всё лучшее давным-давно было изобретено великими предками, следовательно, любые реформы и изменения в существующем строе должны быть направлены не на то, чтобы изобрести что-то новое, а на то, чтобы вернуть идеальное прошлое. Поэтому, создавая что-то новое, китайцы легитимизировали оное ссылкой на древние книги (подменяя понятия и даже применяя прямой подлог исторический источников). В эту же ловушку попали и европейцы, начав знакомиться с китайской традиционной историографией. Следующей проблемой являлось фундаментальное непонимание общественно-экономических и политических особенностей китайской цивилизации, что внутренне разные системы делало в глазах европейцев внешне схожими. Попробуйте, например, абстрагироваться от своих знаний истории и посмотреть на европейскую историю глазами чужака. Действительно, римские колоны - это зависимые крестьяне, европейские сервы - это зависимые крестьяне и русские крепостные - это зависимые крестьяне. Действительно, шумеро-аккадский ном - это самоуправляемый город, античный полис - это самоуправляемый город и североитальянский город-государство - это самоуправляемый город. Человек, воспитанный в совершенно другой парадигме будет воспринимать каждую из этих трёх систем практически неотличимой друг от друга, тогда как выросший внутри данной парадигме заметит различия невооружённым глазом, даже будучи неспециалистом.

Точно так же и китайская история, и китайская армия - в разные свои этапы она слишком разная, что ускользает от понимания неспециалиста.

Что ж, введение закончилось!

Во-первых, надо понимать специфический характер публичной власти в Китае. Я об этом уже очень подробно рассказывал в других своих статьях, так что ограничусь тезисами. Во-первых, в Китае очень сложно зафиксировать единоначалие в европейском смысле этого слова - решения принимались коллективом разноранговых людей. В европейской истории приняты две вариации принятия решений - либо строго единоначальное (старший приказывает младшему, сюзерен - вассалу и так далее), либо строго коллегиальное (совокупность равноправных людей какой-либо формой голосования принимает решение). В Китае же в принципе было практически невозможно найти двух полностью равноранговых людей, а коллегиальное принятие решения означало неизбежное единогласие после прений - отдельные представители коллектива имели разные функции в коллективе (кто-то владел деньгами, кто-то - рабочей силой, кто-то был квалифицированным специалистом и так далее), поэтому даже несмотря на более низкий ранг отдельных его членов, они были в нём незаменимы. И, как вы понимаете, эта же концепция ретранслировалась в армию (или, наоборот, из армии в гражданские институты, тут неясно, где курица, а где яйцо). Большую часть имперской истории китайская цивилизация не имела иной постоянной армии, кроме гвардейских и гарнизонных частей - армия собиралась по специальному указу для решения конкретной задачи, получала пул документов, временно назначенную бюрократию и офицерство (отсюда специфический чисто китайский феномен "наёмных генералов"), а также точно таких же временно призванных солдат. Подчинение одних людей другим имело смешанную правовую природу - с одной стороны действовало знакомое всем любителям отечественной истории местничество (условно - если один чиновник исходил из знатной семьи с плеядой предков - а, учитывая строгих документальный учёт чиновничества и огромный размер и непроницаемый характер китайской традиционной семьи цзунцзун, известных предков могли знать на 3-5 веков в прошлое - а другой имел худшую родословную, то первый мог оскорбиться приказом подчиняться второму и отказаться либо от своего поста, либо от исполнения приказа "в моменте"; причём зачастую без весомых для себя негативных последствий - по праву чести), с другой же стороны существовала запутанная и всё более усложняющаяся с веками публичная система чиновнических рангов. Более того, формально назначенный чиновник подчинялся не Императору и не своему начальнику на месте, а Поднебесной и закону. Подчинение одних другим было очень громоздким процессом - оно зиждилось на обычном праве, на ритуалах, на родственных институтах, на бюрократической системе мотивации (например, при династии Тан непосредственный начальник в отчётах в столицу ранжировал подчинённых по степени принесённой ими пользы, что становилось главным фактором в присвоении оным новых наград и рангов). Подобное с позволения сказать офицерство было гораздо более рыхлым, нежели римское или феодально-европейское.

Практика китайской военной организации - это настоящее пиршество для любого фаната "Игры Престолов"! В Китае за века складывались целые династии потомственных "чиновников"-военных, которые могли быть бедными, но профессиональными. Ситуация, при которой условное повстанческое движение крестьян курирует прямой потомок Сунь-цзы - явление обычное. При этом - и это во-вторых - конвертировать свой талант к организации насилия в политическую и экономическую власть было очень сложно. В европейской истории, напротив, тяжело найти период, когда успешный и удачливый командир не превращал свою армию в источник своих богатств. В Китае же целый комплекс причин этому мешал. Во-первых, таких праздношатающихся наёмных офицеров пруд пруди - в коллектив взрослых мужчин, принимающих решения, таковой всегда входил, но куда важнее было сей коллектив превратить в эффективно работающую машину. Неслучайно в Китае так много историй, когда в период междуцарствия неудавшийся претендент на трон был военным гением, а будущий основатель династии (например, Хань) - организатором и дипломатом, но не самым лучшим военачальником. Кроме того, не всегда семьи "военной косточки" были в Китае в почёте. Вообще, эффективная китайская армия на самом деле рождается весьма поздно - только в династии Тан (вторая половина I тыс. н. э.), во многом благодаря синкретизму с тюркско-монгольскими культурами. И это Северный Китай! Здесь формируется потомственная провинциальная военная аристократия, внешнему наблюдателю неотличимая от европейского рыцарства - особое положение в обществе (например, невхождение в состав общины, свобода от уплаты налогов, специфическая культура и честь), семейное обучение конной езде и обращению с оружием, почётное служение Поднебесной на поле брани и так далее. Но в чём же отличия? Во-первых, эти военные аристократы находились в созависимости со свободными общинниками - иными словами, не могли им приказывать, не были вправе их судить, не собирали с них налоги, вообще не имели функций гражданской власти. Во-вторых, были интегрированы (причём на приниженных правах по отношению к гражданским чиновникам) в государственный аппарат - занимались военной службой. В-третьих, имели потолок капитала - свободные общинники и олигархи могли быть и были на местах сильно их богаче. Иными словами даже функционально самый эффективный институт китайской организации армии был зажат в тиски китайской общественной системы сдержек и противовесов. Результат налицо - в Китае практически никогда не правили те, кто за Китай сражался, что неизбежно приводило к деградации и стагнации военной культуры.

Итак, мы разобрали, как управлялась китайская армия и кто управлял китайской армией. Теперь осталось разобрать самое главное - кто же сражался в китайской армии? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно сначала вспомнить, кем же были солдаты в европейской истории. В греческих полисах это были равноправные граждане, которые формировали городское нерегулярное ополчение. В Риме после реформ Гая Мария появилась профессиональная добровольческая регулярная армия - "солдатство" превратилось в профессию. В раннесредневековый период существовало племенное ополчение, в котором участие в военных походах было частью мужской человеческой природы. В классическом Средневековье ядром армии были профессиональные солдаты - мелкие феодалы-дружинники, а также их регулярные и иррегулярные спутники.

Всего вышеперечисленного в китайской истории найти практически невозможно. Как уже было сказано выше, применение насилия в этой цивилизации не коррелировалось с политической властью и наличием у человека капитала. Подробно останавливаться на китайских военных системах тюньтянь, фубин и других я сейчас не буду - это слишком обширная область. Надо сказать главное - и это в-третьих - в Китае солдатами были как бы все. Подобная система была самоподдерживающейся и органичной - с одной стороны, отсутствие регулярной армии заставляло все общины думать о самообороне; с другой стороны, если все думают о самообороне, значит, вместо создания регулярной армии можно просто призывать солдат с мест. Строго говоря, для неё не то чтобы нужна была необходимость - Китай находился в окружении враждебных племён и народов, но не полноценных государств, он очень рано пришёл к необходимости "народной войны" и к существованию "фронтира". Представьте себе ситуацию - во все стороны потенциально пригодная к окультуриванию земля, на которой проживают варвары. Вместо того, чтобы единым кулаком пытаться победить эту совокупность самовооружённых варварских племён вы легализуете военные фермерства - даёте крестьянам инвентарь, право на заселение варварских земель, а также чиновников, которые бы помогли крестьянам наладить сельскохозяйственные работы и военную организацию. В итоге село без вашей помощи само проходит регулярные военные сборы, для него стычка с варварами - просто вторник, а в каждом доме хранится дедовский меч. Но века проходят, вчерашний фронтир уже внутренняя провинция, меняется ли что-то?.. Ну, в самые спокойные времена избыточное население изнутри переселяется на варварские земли наружу или становится рекрутами в регулярные императорские военные кампании (после чего вчерашние солдаты возвращаются домой, кладут копьё и доспехи в шкаф и возвращаются к рисоводству). Но так-то это село самостоятельно решает кадровую проблему при необходимости патрулирования улиц и истребления разбойников, а также может присоединиться к очередному крестьянскому восстанию. Граница между человеком-солдатом и человеком-не-солдатом очень размыта. Пахарь? Будешь копейщиком. Охотник? Станешь лучником. Скотовод? Прямая дорога во всадники! И именно в таком направлении шла эволюция военной машины Китая. Нужна стандартизированная армия? Давайте разместим в каждом уезде арсеналы со стандартным вооружением. Нужно защититься на сотни километров границы с варварами? Создаём дотационные военные поселения с солдатами-пахарями в качестве прослойки. Причём сражаться в Китае принципиально могли все. Даосские и буддистские храмы имели вооружённое ополчение своих монахов, сёла возводили стены и самостоятельно занимались защитой, для самой мало-мальски знатной семьи было хорошим тоном владеть оружием точно так же, как владеть каллиграфией и стихосложением. Но - это очень важно - из военного дела не делали культ, про него не слагали песен и поэм, а заниматься им не было престижно. И, соответственно, это привело к тому, что Китай не познал истории армий в европейском понимании - здесь не появились свои легионы или свои кампании.

Итак, отвечая на поставленный в начале вопрос - так кто всё же прав, апологеты или критики китайской военной машины? Мне кажется, что, к сожалению, критика гораздо уместнее апологетики.

Созданная парадигма военного дела была цивилизационно укоренена в Китае, она слишком тесно переплелась с общественно-экономическими отношениями в самых базовых свойствах. Она была невероятно полезной для Китая - с одной стороны, решала внешнеполитические задачи, с другой стороны, способствовала специфической китайской меритократии и, на мой взгляд, помогла сделать китайское общество таким внутренне справедливым и успешным.

Однако специфика китайского военного дела превратилась в непреодолимый тормоз на пути модернизации китайского общества во II тыс. н. э. Увы, когда речь заходит о причинах отсутствия эволюции порохового оружия, то, как говорится, слона-то и не замечают. Пороховая армия - это всегда профессиональная регулярная армия, это всегда организованное на основе единоначалия производство вооружения. Китайцы отнюдь не были глупцами, но их институты на глубинном уровне противоречили принципам организации пороховой армии.