О стихах
Я не люблю, когда стихи витиеваты и туманны,
Когда по кочкам запятых бредут глаголов караваны.
Когда метафоры, тягучие, как мёд,
Сквозь рифмы еле доползают до ума.
Когда в словах нет смысла нихрена.
Лишь броуновский образов полёт.
Я не люблю, когда стихи витиеваты и туманны,
Когда по кочкам запятых бредут глаголов караваны.
Когда метафоры, тягучие, как мёд,
Сквозь рифмы еле доползают до ума.
Когда в словах нет смысла нихрена.
Лишь броуновский образов полёт.
В елее тусклая лампада,
В фарфоре - чая кипяток.
Вновь расплетаю рифм шарады
Нанизывая на листок.
Стенает ветер над Уфою
Ворон сгоняя с проводов.
Шарады рифм над головою
Взывают: - Эй, без дураков,
Коль расхлебенила стихия
В ночи объятия свои -
Не посрами, поэт-вития,
Прославь нас в вечных рубаи!..
Пропахла комната елеем,
В фарфоре чашки стылый чай.
Перечить рифмам я не смею,
Чтоб не обидеть невзначай.
...
Сквозняк гоняет в листопаде
Измятых листьев пестрый рой.
Поэт согнулся пред лампадой
Своей седою бородой...
взято в открытом доступе
Я был когда-то честным пионером…
О том сейчас не модно вспоминать.
Меня обычным милиционером
В то время можно было запугать.
Носил я гордо галстук и пилотку,
Не знал, «Орлёнка» лучше, «песняка»
И рьяно драл мальчишескую глотку,
Не ведавшую вкуса табака.
Макулатурой и металлоломом
Заполнен был досуг и обиход.
И было мне ни «в падлу», ни «обломом»
Идти под флагом, с горном в культпоход.
Я был вожатым, красным следопытом,
Корил друзей за «пару» и за «кол».
И всем врагам, и «контрам» недобитым
Мечтал устроить массовый «прикол».
... Прошли года, поистрепались нервы,
В ночных кошмарах: войны, терроризм…
Под утро вдруг приснятся пионеры,
А за окном встаёт… капитализм.
взято в открытом доступе
Выложить раньше не было технической возможности
Грянул гром над мирной тишиной,
Встал народ единою стеной.
Шёл солдат в последний, грозный бой,
За Отчизну, за родимый край родной.
Дым сражений, боли и огня,
Тень войны накрыла все поля.
День за днём, в мучениях, в боях,
Шли солдаты, не боясь огня.
Матери в слезах глядят вдали,
Дети ждут отцов своих с войны.
Но стояла родина в борьбе,
Как гранит, что не сломать в огне.
В каждый дом постучалась беда,
Много горя принесла война.
Но жила в сердцах одна мечта,
Чтобы настал победный день всегда.
Падали товарищи в бою,
Поднимались вновь, не зная страх.
Верили в победу и весну,
Что прогонят врага в прах.
Сквозь года летит тот вечный зов,
Память тех, кто пал за наш покой.
Вечный свет героев и отцов,
Сквозь века нам светит над землёй.
Не забыть нам подвигов их рать,
Смело шли они на смертный бой.
Чтобы мы могли свободно жить,
В мире, где не будет больше бед и зол.
Могу предложить вместо уюта бетонные стены облезлые. Только чаи. Никаких борщей. По утрам мою морду пресную. На ужин - порцию сложных щей. Могу метаться, заламывать руки, склоняя со мной в уныние впасть. Эдак ты не умрешь со скуки. Что ни день, то будет новая напасть.
Хрустальный шар,
Едва светясь, на столике у чародея.
Смотри, там в нëм идут стада
Их жарким солнцем отогрело.
Смотри, там в сумрачном лесу
Лианы обвивают пальмы.
Там Феникс вспыхнул и потух
И ты перо найдëшь едва ли.
Там в глубине сибирских руд
Живëт подгорная хозяйка.
Саргассов по морю плывут,
Ну а над ними бреют чайки.
Хрустальный шар
Возьми меня
В свои бетонные глубины.
Там не найдëт меня война.
Там никогда я не погибну.
Шоколадный пломбир "обжигающий" сладкой прохладой
Небосвод языка семилетнего (эх!) пацана,
В той стране, где счастливого нашего детства баллады
Сочиняли на улицах сами - с утра до утра.
В той стране, где нас дяденька-сторож плодового сада
Выгонял метким выстрелом соли с своих "закромов",
В той стране нам других дядек было бояться не надо
И мы яблоки ели в ночи не щадя животов.
Эх, друзья мои детские, где вы, Серега и Сашка?..
Где ты, первая в жизни мальчишки, девчонка-любовь?..
Та, которая взглядом своим пацана-первоклашку
Заставляла краснеть и стесняться, увы, вновь и вновь.
Мне бы выплеснуть вон из стакана дешевое виски
И напиться, как в детстве, с березки, ее "молоком",
И сбежать из столицы меняя обратно прописку
На село той страны, где купался поэт нагишом.
Будоражат мне память обрывки любимых мелодий,
Где прохожий бежит неуклюже по лужам домой,
Где поделятся дружбой, с мышами, коты-Леопольды,
Где петляет лыжня в Простоквашино зимней порой...
Я такой не один, нас таких миллион. Тех, кто знает,
Ту страну, где так вольно и жил и дышал человек.
...
Уж простите поэта, который, опять, воспевает,
Тот прошедший во времени, но столь счастливейший век.